После меня хоть потоп людовик. "После Нас хоть потоп": как Людовик XV разорял Францию ради развлечений

Если у тебя нет любви, то хоть поклоны делай, хоть молитвы твори, - толку не будет Пойми, бесполезно сделать сто поклонов и не почувствовать ничего… Лучше сделай только двадцать поклонов или пятнадцать, но с чувством и любовью ко Господу, в сообразовании с Его

Хоть смейся, хоть плачь, а это машина для шутов Nissan Juke 1.6 DIG– T Tekna

Хоть смейся, хоть плачь, а это машина для шутов Nissan Juke 1.6 DIG– T Tekna Меня до сих пор удивляет Ford Scorpio, потому что ведь однажды кто-то пришел на важное совещание и сказал: «Смотрите все, вот как это будет выглядеть».Почему никто из присутствовавших не сказал: «Ты шутишь?» –

«После нас хоть потоп»
или 5 примеров предсказания будущего несвятыми и непророками.

Вопрос предсказания будущего всегда волновал людей. Здесь пойдет речь о нескольких примерах предсказания будущего, сделанного самыми разными людьми в разных ситуациях. Я не буду пространно анализировать, и лишь приведу примеры, которые мне самому представляются очевидными.

1. Открываем книгу «Знаменитые афоризмы», читаем:

«Apres nous le deluge» - После меня (нас) – хоть потоп!

Предание приписывает эти слова то французскому королю Людовику XV , сказавшему однажды, что до своей смерти он надеется сохранить во Франции монархию, а «после меня-хоть потоп!», то его приближенным-маркизе Пом­падур или виконтессе Дюбарри.

Неважно, кто из них произнес циничные слова: в любом случае они отлично передают предельный эгоизм деспотических правителей Франции. Недаром мы сейчас и употребляем их, когда хотим выразить возмущение недальновидной, себялюбивой и нерасчетливой политикой.

В этом переводе хорошо хотя бы то, что здесь стоит слово «меня». Действительно, когда король говорит «мы», он имеет в виду самого себя. И действительно, здесь верно указано, в каких случаях сейчас употребляется этот афоризм.

Однако давайте вспомним о том, что Людовик 15 был последним французским королем из династии Бурбонов, который родился и умер королем. Народные страдания при нем достигли высокой степени, но Людовик не обращал внимания на это: он предавался утехам в Оленьем парке. Когда ему указывали на опасность, исходящую от предельно угнетенного народа, он отвечал: «Монархия продержится ещё, пока мы живы». После его смерти монархия была сметена народными массами. Французская революция, подобно буре, смела королевскую власть, казнила Людовика 16. Предвидевший это Мишель Нострадамус нарисовал царскую корону с буквой «В» (Бурбон), висящую на нити над бущующим морем (к слову, сам Нострадамус жил при Валуа). Тем самым сравнив революцию с водной стихией.

Так что же сказал Людовик 15, столь мало ценимый ныне? Он сказал: «Монархия продержится ещё, пока мы живы». И сказал знаменитое (переведем точно): «После меня – потоп». Пророческое содержание этих слов вполне очевидно. Слово «потоп» имеет также библейский оттенок – разделяя жизнь на до- и после потопа. Потоп – событие, полностью истребляющее жизнь и порядок вещей. Именно это и произошло во Франции.

2. Михаил Евграфович Салтыков (Щедрин) не самый любимый писатель большинства людей. Слишком он точно и зло бьет в человеческую природу, не меняющуюся от социализма или капитализма. В следующем после Щедрина веке в России произошла революция, к власти пришел товарищ Сталин. Аскетичный, в солдатской шинели, с сухой рукой, курящий трубку и папиросы, он строил казарменный социализм. Этот социализм после его смерти попробовал даже заняться поворотом рек.

Давайте попробуем представить, что дальнейшее написано о социализме в России и товарище Сталине (выделение мое – С.А.): «...губытонкие,бледные,опушенные подстриженною щетиной усов... Одет в военного покроя сюртук, застегнутыйнавсе пуговицы... кругом - пейзаж, изображающий пустыню, посреди которой стоит острог; сверху, вместо неба,нависла серая солдатская шинель... На лице его не видно никаких вопросов; напротив того, во всех чертах выступает какая-тосолдатски-невозмутимая уверенность, что все вопросы давно уже решены... Самый образ жизни Угрюм-Бурчеева был таков, что ещеболееусугублял ужас, наводимый его наружностию. Он спал наголойземле,итольков сильные морозы позволял себе укрыться на пожарном сеновале;вместоподушки клал под голову камень; вставал с зарею, надевал вицмундир итотчас же бил в барабан; курил махорку до такой степени вонючую,чтодаже полицейские солдаты и те краснели, когда до обонянияихдоходилзапах ее... Было у него и семейство; но покуда онградоначальствовал, никтоиз обывателей не видал ни жены, ни детей его. Был слух,чтоонитомились где-то в подвале градоначальнического дома... Начертавши прямую линию, он замыслил втиснуть в нее весь видимый и невидимый мир, ипритомстакимнепременнымрасчетом, чтоб нельзя было повернуться ни взад, ни вперед, ни направо, ни налево. Предполагал ли он при этом сделаться благодетелем человечества?-утвердительно отвечать на этот вопрос трудно. Скорее, однако ж,можнодумать, что в голове его вообще никаких предположений ни о чем несуществовало. ... Виртуозность прямолинейности, словно ивовый кол, засела в его скорбной голове ипустила там целую непроглядную сеть корней и разветвлений. Это был какой-то таинственный лес, преисполненный волшебных сновидений. Таинственные тени гуськом шли одна за другой, застегнутые, выстриженные, однообразнымшагом, в однообразных одеждах, все шли, все шли... Все онибылиснабжены одинаковыми физиономиями, все одинаково молчали и все одинаковокуда-то исчезали. Куда? Казалось, за этим сонно-фантастическим миром существовал еще более фантастический провал, который разрешал всезатруднениятем, что в нем все пропадало, - все без остатка. Когда фантастическийпровал поглощал достаточное количество фантастических теней, Угрюм-Бурчеев, если можно так выразиться, перевертывался на другой бокиснованачинал другой такой же сон. Опять шли гуськом тени одна за другой, все шли, все шли... От будней эти праздники отличаются только усиленным упражнением в маршировке. Такова была внешняя постройка этого бреда. Затем предстоялоурегулировать внутреннюю обстановку живых существ, в немзахваченных.Вэтом отношении фантазия Угрюм-Бурчеева доходила до определительности поистине изумительной. Всякий дом есть не что иное, как поселенная единица,имеющаясвоего командира и своего шпиона (на шпионе он особенно настаивал) ипринадлежащая к десятку, носящему название взвода. Взвод, в свою очередь,имеет командира и шпиона; пять взводов составляют роту, пять рот - полк.Всех полков четыре, которые образуют, во-первых, двебригадыи,во-вторых, дивизию; в каждом из этих подразделений имеется командир и шпион.Затем следует собственно Город, который из Глупова переименовываетсяв"вечно-достойныя памяти великого князя СвятославаИгоревичагородНепреклонск". Над городом царит окруженный облаком градоначальник, или, иначе, сухопутных и морских сил города Непреклонска обер-комендант, которыйсо всеми входит в пререкания и всем дает чувствовать свою власть. Около него... шпион!! Ночью над Непреклонском витает духУгрюм-Бурчеева и зорко стережет обывательский сон... Ни бога, ни идолов - ничего ... Все были налицо, все до единого; взрослые и сильные рубили и ломали;малолетниеи слабосильные сгребали мусор и свозили его к реке. От зари дозарилюди неутомимо преследовали задачу разрушения собственных жилищ,ананочь укрывались в устроенных на выгоне бараках, куда былосвезеноиобывательское имущество. Они сами не понимали, что делают, и даже не вопрошали друг друга, точно ли это наяву происходит. Они сознавали только одно: что конец наступил и что за ними везде, везде следитнепонятливыйвзор угрюмого идиота. ... Поворот Грустилова дал либерализму новое направление, которое можно назвать центробежно-центростремительно-неисповедимо-завиральным. Но это был все-такилиберализм,а потому и он успеха иметь не мог, ибо уже наступила минута, когда либерализма не требовалось вовсе. Не требовалось совсем, ни подкакимвидом, ни в каких формах, ни даже в форме нелепости, ни даже в форме восхищения начальством. Восхищение начальством! что значит восхищение начальством? Это значит такое оным восхищение, которое в то жевремядопускаетивозможность оным невосхищения! А отсюда до революции - один шаг! Со вступлением в должность градоначальника Угрюм-Бурчеевалиберализм в Глупове прекратился вовсе, а потомуимартирологневозобновлялся. ... "Будучи, выше меры, обременены телесными упражнениями, - говорит летописец, - глуповцы, с устатку, ни о чем больше не мыслили, кроме как о выпрямлении согбенных работой телес своих". Таким образом продолжалосьвсе время, покуда Угрюм-Бурчеев разрушал старый город и боролся с рекою. ... Изнуренные, обруганные и уничтоженные, глуповцы, после долгогоперерыва, в первый раз вздохнули свободно. Они взглянули друг на друга-и вдруг устыдились. Они не понимали, что именно произошло вокругних,но чувствовали, что воздух наполнен сквернословием ичтодалеедышатьв этом воздухе невозможно. Была ли у них история, были ли вэтойистории моменты, когда они имели возможность проявить свою самостоятельность? - ничего они не помнили. Помнили только, что у них были Урус-Кугуш-Кильдибаевы, Негодяевы, Бородавкины и, в довершение позора, этот ужасный, этот бесславный прохвост! И все это глушило, грызло, рвало зубами-воимя чего? Груди захлестывало кровью, дыхание занимало, лицасудорожноискривляло гневом при воспоминании о бесславном идиоте, который, стопором в руках, пришел неведомо отколь и с неисповедимою наглостью изрек смертный приговор прошедшему, настоящему и будущему... А он между тем неподвижно лежал на самом солнечном припекеитяжело храпел. Теперь он был у всех на виду; всякиймогсвободнорассмотреть его и убедиться, что это подлинный идиот - и ничего более. Когда он разрушал, боролся со стихиями, предавалогнюимечу,еще могло казаться, что в нем олицетворяется что-то громадное, какая-то всепокоряющая сила, которая, независимо от своего содержания,можетпоражать воображение; теперь, когда онлежалповерженныйиизнеможенный, когда ни на ком не тяготел его, исполненный бесстыжества, взор, делалось ясным, что это "громадное", это "всепокоряющее" - не что иное, какидиотство, не нашедшее себе границ. ... "Он" даст какое-то счастье! "Он" скажет им: я вас разорил иоглушил, а теперь позволю вам быть счастливыми! И они выслушают эту речь хладнокровно! они воспользуются его дозволением и будут счастливы! Позор!!!»

Добавим, что с воцарением этого странного казарменного строя в Глупове, градоначальник решает повернуть реку. Чем отличился и реальный социализм. И, как и Угрюм-Бурчеев, тоже был неуспешен. Реки повернуть не удалось.

Вот диалог из этого фильма:

- Мила Руткевич станет детским врачом. К ней будут приезжать со всей Галактики... Катя Михайлова выиграет Уимблдонский турнир.

- Ясно, - сказала Катя Михайлова. - Ты все придумала.

- Почему?

- Да потому что нельзя, чтобы все стали знаменитыми и великими. Так не бывает. Мы же обыкновенные.

- А в будущем не будет обыкновенных, - говорит Алиса. - Не верите, спросите у Коли. А еще лучше, если сами к нам попадете.

- Но как? Если не пускают? - спрашивает Фима.

- Своим ходом, - говорит Садовский. - Год за годом. И доберешься.

Спустя 19 лет после премьеры фильма, 3 июля 2004 года Мария Шарапова выиграла Уимблдонский турнир. Родилась она два года спустя от премьеры фильма, когда фильм полным ходом шел и повторялся, и завоевывал сердца зрителей. Уимблдонский турнир никогда ранее не выигрывали россияне. Это было что-то вроде сладкой мечты, которая никогда не может сбыться. И вот фильм указывает: ждите, она вырастет и выиграет.

4. Если вы не читали роман Владимира Войновича «Москва 2042», то его обязательно стоит почитать. В романе, написанном в конце 80-х, описывается будущее России. В частности, очередным президентом России становится молодой офицер КГБ, который работает в 80-е годы в Германии. Он молодой, прогрессивный, и многое хочет изменить. Когда он приходит к власти, он создает новую партию. Эта партия является объединением КПСС и КГБ и называется КПГБ – коммунистическая партия государственной безопасности. Также в эту партию входит и изменившая свои идеалы православная Церковь. Молодому реформатору все поют дифирамбы. Его называют Гениалиссимусом и приписывают его авторству всю мировую классику. Затем его находят слишком радикальным, и, чтобы не очень мешал, запускают в космос, а на земле от его имени остается управлять Редакционная комиссия.

Кончается все возвращением Солженицына на белом коне и восстановлением монархии итрадиционного Православия.

- Слушай, сказал я. - А правда про тебя говорят, что ты майор КГБ?

- Ну да, вроде, - согласился он с удовольствием. - Точнее сказать, генерал- майор. Но тебе-то что? Неужели ты думаешь, я с тобой встретился, чтоб на тебя стучать? Нет, братишка, я играю в другие игры и ставлю по-крупному.

…

Он разъезжал по всей стране и требовал увеличить добычу нефти, выплавку стали, урожайность хлопчатника, изучал проблемы яйценоскости кур-несушек и наблюдал за окотом овец. А поскольку страна большая, за всем не усмотришь, он решил воспользоваться передовой техникой и стал совершать регулярные инспекционные облеты на космическом аппарате. И оттуда следил за передвижением войск, разработкой карьеров, вырубкой лесов, строительством отдельных объектов и добычей угля открытым способом. Он вникал во все. Иногда даже заметит, что рабочие где-то слишком долго перекуривают, и прямо из космоса шлет приказ начальника этих рабочих снять с работы, понизить в должности или отдать под суд. Или увидит, что какой-нибудь автомобиль превысил скорость или нарушил правила обгона, номер запишет и сообщает в автоинспекцию.

- И вот такими пустяками он занимался? - спросил я Искрину.

- Ну почему же пустяками? недовольно возразила она. Он всем занимался. Не забывай, что по его идее и под его руководством у нас построен коммунизм. Причем в течение одного лишь года после Августовской революции. Эти космические инспекции оказались настолько эффективными, что в конце концов было принято решение об оставлении Гениалиссимуса в космосе навсегда и разделении власти на небесную и земную. Гениалиссимус сверху осуществляет общее руководство, а земными делами управляют Верховный Пятиугольник и Редакционная Комиссия.

…

И самым рассерженным из них был его ближайший друг-заместитель председателя Верховного Пятиугольника и председатель Редакционной Комиссии.

- Горизонт Тимофеевич? - спросил я.

- Именно он, - кивнул Эдик. - Он, конечно, не смог свергнуть Гениалиссимуса, потому что тот уже стал символом, объектом всеобщего поклонения, священной коровой, но было найдено более хитрое решение. Однажды, когда Гениалиссимус отправился с очередной инспекцией в космос, они решили его оттуда не возвращать. Пусть он там летает, мы будем на него молиться, ставить ему памятники, награждать его орденами, слать ему всякие приветствия и рапорты, а здесь, на Земле, будем распоряжаться по-своему.

…

Под названием газеты было написано, что она является органом Коммунистической партии государственной безопасности Так вот что означала виденная мною на одном из лозунгов аббревиатура - КПГБ!

Когда я пишу эти строки, в августе 2007-го, около двух недель назад, новостные агенства объявили, что президент России Владимир Путин, по окончании своего второго президентского срока, подумывает слетать в космос в роли космического туриста. Партия «Единство» все больше похожа на КПСС, а ФСБ, преемница КГБ, все больше занимается всеми делами – вплоть до неполадок на транспорте или отключения электроэнергии.

5. В романе Василия Звягинцева «Право на смерть» есть такой текст:

- Лучше ответьте, откровенностьза откровенность,длячегопотребовалосьустанавливатьв России криптократию?

Здесьшокбылпосильнее.ОднаковнешниереакцииГ.М.остались по-прежнему до крайности сдержанными. Сильный человек.

- Как вы сказали?

- Криптократия. Тайная власть. Ирина, иди сюда, пожалуйста... Познакомь Георгия Михайловича с твоими исследованиями.

Иринапоявилась,ужепереодевшисьвделовойкостюм,похожаяна университетского доцента, с пачкой компьютерных распечаток в руках.

И в течение пятнадцати минут привелавсе необходимыедоводы впользу нашей гипотезы.

- ...Из чего мы и сделаливывод:между 2020и2030годами власть в Россииполностьюсменилаиформуисуть.Реальноправитхорошо законспирированная группа или каста, вроде пресловутых"сионских мудрецов". Нет-нет,этотольковвиде сравнения, для наглядности. Мы,конечно,не представляем подлинногомеханизмаеефункционирования,нослишком много косвенных признаков.Причем, что следует отметить, - эта власть удивительно эффективна и в то же время вполне гуманна. За тридцать лет она не выродилась всамодержавиеили диктатуру. Она есть, и ее словнобы нет.Процветают и экономика и гражданские свободы. Непонятно, как это удается... История знает нечто подобное, но всегда такие эксперименты заканчивались однимитем же. Любые тайные правители рано или поздно желали стать явными, последствия, как правило, были печальны. Или для них, или для подданных..

Из романа «Время игры»:

….

О клубе полковник кое-что слышал еще в Африке. Россиян в корпусе служило порядочно, да и с сотрудниками военных представительств России в сравнительно цивилизованных странах встречаться приходилось.

Рано или поздно подогретые местными винами или отечественной водкой разговоры касались и этого. Мол, существует такой суперэлитарный клуб, попасть в который куда труднее, но полезнее для карьеры, чем жениться на дочке военного министра.

Кого и как туда принимают - тайна, покрытая мраком. Однако сведения так или иначе просачиваются, будто вода сквозь стены карстовых пещер. Превращаясь при этом в причудливые фантазии природы, наподобие сталактитов и сталагмитов.

Говорили, что иногда туда попадают и капитаны, но позорно проваливаются на баллотировке заслуженные генералы. Что члены клуба могут жить на полном пансионе получше, чем члены правительства на своих дачах. Что за ломберным столом составляются карьеры и решаются вопросы войны и мира.

…

Ему вручили гораздо более солидный, чем кандидатский, знак "полноправного Витязя" и наконец-то допустили до действительно секретной информации. В том числе и до полных списков "братьев".

Он просмотрел на экране длиннейшие колонки фамилий (не алфавитные, а хронологические) с самыми краткими биографическими справками и сразу все понял.

Правда оказалась слегка шокирующей даже для него. "Клуб" существовал уже более тридцати лет и за это время превратился даже не в "теневое правительство", о чем полковник по отдельным признакам догадывался, а в совершенно самостоятельную, всеобъемлющую систему власти в России.

Не думаю, что Владимир Путин, Сергей Иванов, Сергей Медведев и другие составляют некую организацию, или составляли ее ранее (хотя, кто может знать точно, кроме них самих?). Однако фактом является то, что в сегодняшней России власть «сменила форму и суть». Что решения принимаются не теми органами, которые для этого прямо предназначены, а за их спиной, и сами они лишь «проштамповывают» уже предложенные решения.

В этом цикле романов дело, как и у Войновича, оканчивается восстановлением самодержавия.